Подробно рассказать обо всех эскадрильях немецких дальних разведчиков в течение Второй мировой войны в ограниченных рамках одной книги очень сложно, если вообще возможно. Да авторы такой цели и не ставили перед собой. Поэтому ниже приведены лишь отдельные эпизоды, которые дают общее представление о действиях дальних разведчиков Люфтваффе на различных театрах военных действий и о том, как они влияли на общий успех немецкой авиации. Московское небо С первых дней войны против СССР самолеты дальней разведки Люфтваффе устремились к Москве. Город являлся не только административно-политическим центром страны, но крупнейшим промышленным и транспортным узлом. Поэтому интерес к нему со стороны разведки был вполне понятен. Экипажам ставились различные задачи, в том числе выявление зенитных батарей, аэрофотосъемка промышленных предприятий, вокзалов и административных зданий. Причем обычные эскадрильи дальней разведки «конкурировали» с подчинявшейся непосредственно Главному командованию Люфтваффе группой Ровеля. Первым над Москвой 22 июня появился именно ее самолет. В дальнейшем и те и другие продолжали регулярно летать к русской столице. Первоначально разведывательные рейды проходили без потерь, причем зачастую советские посты ВНОС вообще не замечали идущие на большой высоте одиночные самолеты. Так продолжалось до 2 июля, когда из вылета к Москве не вернулся Ju-88A-1 «F6+NH» лейтенанта Вальдемара Люча (Waldemar Putsch) из 1-й эскадрильи Aufkl.Gr. 122. Правда, нет сведений, что он был сбит именно средствами ПВО. Сам же 22-летний Люч вместе с экипажем затем сумел перейти линию фронта и выйти в расположение немецких частей[84] 4 июля в районе Москвы снова появился разведывательный «Юнкере». На перехват были подняты истребители 6-го ИАК ПВО, но перехватить противника они не смогли.[85] 8 июля разведчик Ju-88 на высоте 6000–7000 м проследовал по маршруту Вязьма — Гжатск — Можайск — Кубинка. Затем «Юнкере» прошел прямо над центром столицы и повернул на северо-запад. На его перехват с различных аэродромов были подняты 19 истребителей, в том числе несколько МиГ-3 и ЛаГГ-3. Однако ни один из пилотов не смог не только атаковать, но и обнаружить противника. Все это происходило из-за плохой системы оповещения, многие наблюдатели постов ВНОС не могли своевременно определить тип и направление полета противника, передавали неверные и запоздалые данные. Не случайно именно 8 июля командующий Московской зоной ПВО генерал-майор М. С. Громадин издал специальную инструкцию «О работе постов ВНОС», которая требовала от наблюдателей не только своевременно обнаруживать самолеты противника, но и определять их число, курс полета и тип, после чего оперативно сообщать эти данные на Главный пост ВНОС и командные пункты авиаполков 6-го авиакорпуса ПВО. Затем во второй половине июля было дополнительно развернуто свыше 700 наблюдательных постов. Впрочем, дело было не только в наблюдателях. Проведенная в июле 1941 г. проверка готовности частей 1-го корпуса ПВО, защищавшего столицу, выявила множество недостатков: истребители медленно взлетали по боевой тревоге, не проводились учебные стрельбы, связь работала кое-как. Дай надежность «перехватчиков» оставляла желать лучшего. ЛаГГ-3 был машиной неотработанной, поставлялся с заводов с огромным количеством брака. Следствием последнего были бесконечные поломки: самопроизвольное складывание шасси,[86] срыв фонаря кабины, самораскрутка винта, ненадежная работа мотора, перегрев воды в радиаторе и т. д. На высоких скоростях самолет сильно вибрировал. «МиГи» же, кроме прочих недостатков, отличались еще и высокой пожароопасностью. 9 июля Государственный комитет обороны принял постановление № 77сс «О противовоздушной обороне Москвы». В нем, кроме всего прочего, было приказано довести численность истребителей ПВО столицы до 21-го полка общей численностью около тысячи самолетов! 12 июля летчики 126-го ИАП ПВО заявили о том, что сбили на подступах к Москве «два Ю— 88». Другие подразделения также неоднократно заявляли о воздушных победах. Однако в ходе облета «мест падений», проведенного 15 июля заместителем начальника штаба 6-го ИАК полковником Н. А. Кобяшовым, был обнаружен только один сбитый немецкий самолет, да и то не разведчик, а бомбардировщик Do-17 из III./KG3 «Блиц», сбитый не на «подступах к Москве», а в районе Дорогобужа, в Смоленской области, в 300 км к юго-западу от столицы. Причем экипажа на месте не оказалось. Попутно выяснилось, что доблестные защитники московского неба сбили ДБ— 3 из 40-й дивизии ДБА и ТБ— 3 из 3-го ТБАП. Тем временем полеты самолетов-разведчиков над Москвой продолжались. В 13.00 15 июля над ней появился Ju-88D«6M+DM» унтер-офицера Рихарда Лёвера (Richard Tower) из 4-й эскадрильи AufM.Gr.ll, который на высоте 6500 м затем трижды прошел над центром столицы. При этом на перехват были подняты три ЛаГГ-3 из 231-го ИАП, однако сбить разведчик им не удалось, хотя собственные потери составили один истребитель. В следующий раз пролет «Юнкерса» в районе Москвы был зафиксирован 20 июля. Результаты всех этих рейдов сразу же докладывались лично инспектору разведывательной авиации Люфтваффе генералу Рудольфу Богачу. На основании полученных данных составлялась схема расположения советской зенитной артиллерии, а также изучалась тактика действий истребителей ПВО. В ночь на 22 июля 1941 г. 127 немецких бомбардировщиков совершили первый массированный налет на Москву. В результате бомбардировки в городе возникло 1166 пожаров. В следующие ночи последовали еще более разрушительные удары. Всего в течение трех первых налетов в столице были полностью или частично разрушены 85 промышленных предприятий, 147 жилых домов и множество других объектов. При этом по официальным советским данным погибли 336 чел., еще 1360 получили ранения и контузии. Этот несомненный успех Люфтваффе был достигнут во многом благодаря данным, полученным экипажами дальней разведки. В дальнейшем самолеты-разведчики продолжали летать над Москвой, в том числе с целью сфотографировать результаты очередного налета. ПВО столицы постоянно усиливалась, туда прибывали все новые истребители, зенитки и прожекторы. Половина новых самолетов МиГ-3 и ЛаГГ-3 поступала в 6-й ИАК. Было установлено постоянное патрулирование перехватчиков над городом и окрестностями. Немцы же, привыкнув к безнаказанным полетам, наоборот, стали терять бдительность. В итоге 25 июля из вылетов к Москве не вернулись сразу два Ju-88A-5 из Aufkl.Gr. 122 — W.Nr.453 «F6+AO» из учебно-боевой эскадрильи (Erganzungsstaffel)[87] и W.Nr.285 «F6+AK» из 2-й эскадрильи. В районе г. Истра, в 45 км северо-западнее Москвы, они были перехвачены советскими истребителями. По всей вероятности, их сбили летчики 41-го ИАП старший лейтенант Кузьменко и младший лейтенант Михайлов, а также лейтенант В. А. Васильев из 11-го ИАП ПВО. Первый «Юнкере» был полностью уничтожен при падении на землю. Пилот второго же разведчика смог совершить вынужденную посадку на лесной поляне. Уже через пять дней самолет доставили в Москву и в пропагандистских целях установили на пл. Свердлова напротив Большого театра. Эти потери заставили немцев в дальнейшем перейти к полетам на высотах 8000–9000 м, на которых они могли оставаться недосягаемыми для истребителей ПВО. Кроме того, экипажи стали вести себя осторожнее. Утром 5 августа лейтенант Ю. С. Сельдяков из 34-го ИАП ПВО, патрулируя в районе Наро-Фоминска, в 70 км юго-западнее столицы, обнаружил одиночный Ju-88. Он попытался атаковать противника, но «Юнкере» резко перешел в пикирование и ушел на бреющем полете. В этот же день, только вечером, лейтенант Обухов из 11-го ИАП тоже упустил «вражину», доложив, что тот «ушел, маскируясь дымкой». В дальнейшем бои между истребителями ПВО и дальними разведчиками Люфтваффе в небе Москвы продолжались с переменным успехом до 1944 г. Самолет-разведчик Ju-88A-5 «F6+AK» из 2-й эскадрильи Aufkl.Gr.122, выставленный в Москве на площади напротив Большого театра, август 1941 г. В объективах — Горьковский автозавод В январе 1943 г. группа Ровеля была переименована в Aufkl.Gr. 100 и стала обычной группой дальней разведки. О причинах этого пойдет речь несколько ниже. Однако она по-прежнему оставалась элитной, многие экипажи имели за спиной десятки и сотни боевых вылетов. Группе было суждено продолжать играть важную роль, хотя, конечно же, она и не шла ни в какое сравнение с масштабом задач, выполнявшихся прежде. В июне 1943 г. командование Люфтваффе решило провести операцию по разрушению промышленных центров Поволжья. Основной целью был выбран Горьковский автозавод им. Молотова. Противовоздушная оборона этого важнейшего военно-экономического центра по своей мощи была к тому времени четвертой после Москвы, Ленинграда и Баку. Горьковский корпусной район ПВО располагал более чем 500 зенитными орудиями, в четырех авиаполках насчитывалось 87 истребителей, а службу ВНОС осуществляли два батальона и около 30 внештатных постов, а также две РЛС «РУС-2». Именно 1-я эскадрилья Aufkl.Gr.100 получила приказ обеспечивать воздушную разведку. Ее экипажи должны были своевременно собирать сведения о погоде над целью, а также фиксировать результаты налетов. Первый вылет в район Горького (ныне Нижний Новгород) был произведен вечером 4 июня. Рейд Ju-88D остался не замеченным постами воздушного наблюдения. Правда, одна из работниц ГАЗа впоследствии вспоминала, что около 15.00, выходя с завода после окончания смены, все рабочие видели черный самолет, пролетавший над городом. По возвращении экипаж сообщил, что в районе цели стоит безоблачная погода и дует северо-восточный ветер со скоростью 2,7 м/с. Ночью 168 бомбардировщиков совершили налет на ГАЗ, разрушив главный сборочный конвейер, литейный цех ковкого чугуна и др. важные объекты. Для уточнения результатов атаки к Горькому вылетели сразу два «Юнкерса» из l.(F)/Aufkl.Gr.l00. Подобное дублирование было необходимо на случай, если один самолет по каким-то причинам не вернется. В 17.40 по берлинскому времени[88] они прошли над городом и сфотографировали автозавод, а заодно разведали погоду над целью. Появление разведчиков стало полной неожиданностью для противовоздушной обороны, и на перехват даже не было поднято ни одного истребителя. Через два часа разведчики вернулись на свой аэродром. После обработки сделанных аэрофотоснимков командиры эскадрилий бомбардировщиков смогли увидеть результаты своих действий. Фотографии показывали, что вся центральная часть ГАЗа получила сильнейшие повреждения. В соответствии с этим было решено нанести удар по западному сектору предприятия, в котором находились различные вспомогательные цеха и сооружения. Данные метеоразведки показывали, что над Горьким стояла ясная, безоблачная погода и условия для повторного налета были идеальными. Ju-88D-1 W.Nr.430861 «T5+GH» из 1-й эскадрильи Aufkl.Gr.100, аэродром Орша-Южный, начало июня 1943 г. На руле направления видны две отметки сбитых самолетов, что в разведывательной авиации было большой редкостью Этот самолет пропал без вести 23 октября 1943 г. во время разведывательного полета по маршруту Вязьма — Брянск — Гомель. Тогда на его борту находились: пилот фельдфебель Герберт Фишер (Herbert Fischer), штурман обер-фельдфебель Фридрих Бухенляйб (Friedrich Buchenleib), бортрадист унтер-офицер Карл Зауэр (Karl Sauer), бортстрелок обер-ефрейтор Аугуст Буксбаум (August Buxbaum) В ночь на 6 июня 128 бомбардировщиков совершили второй массированный налет на Горьковский автозавод, в результате которого были сильно разрушены кузнечный и ремонтно-механический цеха, главный магазин (склад) смежных деталей и др. объекты. Завод был окончательно выведен из строя. Развалины еще дымились, когда в 18.36 в городах Горьком, Дзержинске и Балахне завыли гудки воздушной тревоги. Взгляды зенитчиков и жителей города были прикованы к небу. Вскоре в штаб корпусного района ПВО поступило донесение от наблюдателей, что над городом на высоте четыре километра появились сразу три самолета «Хейнкель-111». Зенитные батареи из разных частей города открыли заградительный огонь, жители побежали к укрытиям. Однако бомбежки не было. На самом деле над Горьким на высоте 7000 м летели два Ju-88D из 1-й эскадрильи Aufkl.Gr. 100. «Юнкерсы» прошли прямо над автозаводом, произведя аэрофотосъемку и зафиксировав погодные условия, после чего удалились в юго-западном направлении. На сей раз по тревоге на перехват поднялись 18 истребителей из 142-й ИАД ПВО, однако по возвращении все летчики в один голос заявили, что контакта с противником не имели. Разведчики растворились в необъятном небе, словно призраки. Таким образом, немцы уже в третий раз с начала операции безнаказанно в светлое время суток в одно и то же время произвели аэрофотосъемку автозавода, благополучно доставив отснятую пленку и данные о погоде в штаб 1-й авиадивизии Люфтваффе. На следующую ночь последовал третий налет, в котором участвовали 154 бомбардировщика. В итоге были разрушены еще двенадцать цехов ГАЗа, в том числе колесный цех, являвшийся важнейшим стратегическим объектом. Тем временем в Горький прибыла правительственная комиссия во главе с Л. П. Берией, которая весь день 7 июня устраивала разносы пэвэошникам. В 18.35 по местному времени всесильный нарком НКВД стал свидетелем очередного появления над Горьким двух Ju-88D из l.(F)/Aufkl.Gr. 100. Штаб 142-й авиадивизии снова поднял в воздух 18 истребителей. Летчикам приказали любой ценой перехватить и сбить разведчиков, не позволить им доставить на свои базы аэрофотоснимки ГАЗа. Учитывая присутствие в городе высокопоставленных «проверяющих», пилоты были полны решимости выполнить задачу и на максимальной скорости помчались в юго-западном направлении. Около 19.00 в районе южнее Владимира нескольким истребителям удалось настичь противника. Завязался ожесточенный воздушный бой. Летчик Павлов открыл шквальный огонь по кабине одного «Юнкерса», целясь в бортстрелка, а затем выпустил несколько очередей по фюзеляжу. В результате разведчик загорелся, и казалось, что он вот-вот будет сбит. Но в решающий момент пилот Ju-88 применил стандартный прием, резко переведя машину в пикирование. Ему удалось сбить пламя и одновременно уйти от преследователей. Второй самолет-разведчик также смог оторваться от истребителей. При этом ответным огнем немецких бортстрелков были сбиты два Ла-5, причем пилот одного из них, лейтенант Павленко, из 786-го ПАП ПВО погиб. Вечером 8 июня, в 16.45 по берлинскому времени, разведчик Ju-88D, согласно уже сложившемуся «расписанию», в очередной раз появился в районе Горького. «Юнкере» прошел над городом на высоте 7000 м и произвел аэрофотосъемку автозавода. Вскоре командиры бомбардировочных эскадр Люфтваффе могли с удовлетворением рассматривать результаты своих четырех налетов на ГАЗ. На полученных аэрофотоснимках было отчетливо видно, что большинство корпусов получили сильные повреждения, причем некоторые из них полностью выгорели. На следующий вечер — в 18.27 по местному времени — над Горьким опять проследовали два «Юнкерса». После обработки аэрофотоснимков стало ясно, что горьковчане пытаются ввести в строй старую водозаборную станцию, поскольку новая была разрушена еще в ходе первого налета. Этот факт был учтен при планировании следующего налета. В очередной раз разведчики из 1. (F)/Aufkl. Gr. 100 показались над городом и автозаводом вечером 13 июня. В погоню вновь были посланы полтора десятка истребителей, хотя никто уже и не надеялся на какой-либо результат. Так оно и получилось. Последний налет на Горький произошел в ночь на 22 июня 1943 г., после чего надежные разведчики привезли очередные фотоснимки. В результате всех авиаударов были разрушены автозавод и завод «Двигатель революции», различные повреждения получили еще двадцать средних и мелких предприятий. В общем успехе этой операции была немалая заслуга экипажей l.(F)/Aufkl.Gr.l00, своевременно доставлявших качественную разведывательную информацию. При этом советские средства ПВО не смогли сбить ни одного самолета эскадрильи. «Пьедестал» В качестве одного из примеров успешных действий самолетов-разведчиков, оказавших большое влияние на общую ситуацию на театре военных действий, можно привести разгром союзнического конвоя «Пьедестал» («Pedestal») на Средиземном море в августе 1942 г. Закончившиеся неудачей операции «Гарпун» и «Вигорос»[89] заставили британское Адмиралтейство начать подготовку к проводке нового крупного конвоя на Мальту под кодовым наименованием операция «Пьедестал». Специально для этого в Гибралтар прибыли двенадцать современных транспортов, способных поддерживать высокую скорость хода и оснащенных 20-мм зенитными автоматами «Эрликон». Они должны были доставить на задыхавшийся в блокаде остров около 85 тыс. т боеприпасов, топлива, продовольствия и различного снаряжения, а танкер «Огайо» — 11,5 тыс. т авиационного керосина и дизельного топлива. В 02.00 10 августа конвой вышел из Гибралтарского пролива и начал движение в сторону Мальты. Его непосредственное сопровождение состояло из четырех крейсеров, в том числе крейсера ПВО «Каир», и одиннадцати эсминцев. Боевое же прикрытие конвоя включало линкоры «Нельсон» и «Родней», авианосцы «Индомитабл», «Игл» и «Викториес», на борту которых находились в общей сложности около ста истребителей, а также семь крейсеров и 26 эсминцев! Кроме того, из Гибралтара вышел и авианосец «Фьюриес», на борту которого были тридцать три «Спитфайра», которые затем должны были перелететь с него на Мальту. Одновременно с основным конвоем из Александрии на Мальту вышел вспомогательный конвой, имевший задачу отвлечь внимание противника на себя. Такая армада кораблей не могла проскользнуть незамеченной мимо немецких и итальянских агентов, которые в большом количестве находились на побережье испанского Марокко. Из их сообщений командование держав Оси знало о предстоящей операции и своевременно приготовилось к перехвату «Пьедестала». Однако первое «разведсообщение» о движении конвоя пришло не от них, а с гражданского самолета, выполнявшего обычный рутинный рейс из Южной Франции в Алжир.[90] Надо было так случиться, что в 17.00 авиалайнер пролетел точно над конвоем. Его бортрадист открытым текстом передал в эфир, что видит большое количество военных кораблей, сопровождающих двенадцать торговых судов, и далее даже сообщил курс и скорость соединения. Это «донесение» перехватили итальянцы. Теперь дело было за дальними разведчиками. К этому времени 2-й воздушный флот Люфтваффе имел на Сицилии четырнадцать Ju-88D из штабного звена, 1-й и 2-й эскадрилий Aufkl.Gr. 122. Итальянцы же могли использовать для этих целей 11 трехмоторных SM.79 и 9 трехмоторных Cant Z. 1007b из 28° Stormo В.Т.[91] Утром 11 августа немецкие и итальянские самолеты отправились в Западное Средиземноморье. В 08.15 радары британских кораблей засекли одиночный самолет. На перехват поднялись несколько палубных истребителей, однако догнать противника они не смогли. В 10.10 экипаж Ju-88D из 1-й эскадрильи AufM.Gr. 122 сообщил по радио, что видит в точке 38°08 с.ш. 0Г56 в.д. «три авианосца, три линкора, двадцать крейсеров и эсминцев и двадцать торговых судов», которые на большой скорости идут курсом 90°. С авианосцев стали спешно взлетать перехватчики. Однако тут у некоторых машин возникли неожиданные проблемы. Один из двухместных истребителей Фейри «Фулмар», поднявшихся с «Викториеса», едва оторвавшись от палубы, чуть не рухнул в море. Пилоту пришлось вернуться обратно. Впоследствии оказалось, что у самолета «неправильно собран мотор». У другого «Фулмара» во время полета внезапно вспыхнуло крыло. Пилот спешно осуществил посадку на воду, после чего был подобран эсминцем «Уишарт». Тем не менее четыре «Си Харрикейна» из 800 Sqdn. FAA,[92] взлетевшие с авианосца «Индомитабл», сумели атаковать «Юнкере» и совместными усилиями сбили его. Вероятно, это был Ju-88D-1 «F6+FK» из 2-й эскадрильи Aufkl.Gr. 122. В то же время ответным огнем немецких бортстрелков был подбит истребитель лейтенанта Джорджа Форреста. «Си Харрикейн» совершил вынужденную посадку на воду, а пилот был также подобран плывшим неподалеку эсминцем. В 13.15 немецкой подводной лодкой U-73 был потоплен авианосец «Игл». Вместе с ним затонули и шестнадцать «Харрикейнов» из 801 Sqdn. FAA. С этого момента конвой непрерывно подвергался атакам надводных, подводных и воздушных сил держав Оси. В 14.20 радар крейсера ПВО «Каир» снова обнаружил приближавшиеся самолеты. На самом деле это был одиночный Ju-88D из Aufkl.Gr.122. Он пролетел над конвоем на большой высоте, зайдя с правого траверза. Солнце стояло почти в зените, и матросы не смогли увидеть призрак, был лишь слышен отдаленный гул его моторов. Вскоре загрохотали тяжелые зенитные орудия линкоров «Нельсон» и «Родней», однако пальба не дала никакого эффекта. В воздухе в это время патрулировали несколько истребителей, но ни один из них не смог подняться на нужную высоту. «Юнкере» летел слишком высоко. Лишь один «Мартлит» Mk.I («Martlet») попытался с кабрирования вести огонь по разведчику, но в решающий момент у него взорвались патроны в крыльевом пулемете, и самолет сразу загорелся. Это был уже третий британский пилот, совершивший посадку на воду и подобранный эсминцем. Вице-адмирал сэр Невилл Сифрет, находившийся на линкоре «Нельсон», заметил по этому поводу: «Скорость и потолокJu-88делали задачу авианосных истребителей просто безнадежной. Счастливым станет тот день, когда флот получит современный истребитель». Благодаря полученным сведениям вскоре конвой атаковали тридцать Ju-88 и шесть Не-111 из LG1 и KG26 «Лёвен», но добиться попаданий им не удалось. Утро 12 августа выдалось ясным и солнечным, на ласковом море стоял штиль. Все это благоприятствовало купанию, но еще больше эффективным действиям Люфтваффе. Самолеты-разведчики получили приказ прочесать сектор между шестым и девятым градусами восточной долготы. В 06.20 экипаж Ju-88D в точке 37°50 с.ш. 06°50 в.д. заметил около пятидесяти кораблей. Вскоре эти данные подтвердили итальянские коллеги на Z. 1007b. Но и сами разведчики были обнаружены радарами кораблей охранения. В 06.30 с авианосцев «Индомитабл» и «Викториес» были подняты по два «Фулмара» и «Си Харрикейна». Затем в небо взлетели еще восемь истребителей. Однако англичане снова не смогли догнать противника и, раздосадованные, вернулись на свои корабли. А уже в 09.07 конвой атаковали девятнадцать Ju-88 из LG1. Однако добиться попаданий им снова не удалось, а зенитным огнем были сбиты сразу шесть «Юнкерсов»! Вскоре после этого англичане добились еще одного успеха. После долгих попыток они таки с помощью радара смогли навести два «Фулмара» из 884 Sqdn. FAA на самолет-разведчик, следивший за конвоем. Зайдя со стороны солнца, они атаковали противника. Это был итальянский SM.79, чей экипаж был застигнут врасплох. Пылающий самолет рухнул в море в полумиле от африканского берега. В 09.40 еще два «Фулмара» таким же образом были выведены на следующую «Савойю». Но на этот раз итальянцы вовремя заметили погоню и принялись удирать, открыв огонь из пулеметов. В итоге оба перехватчика получили тяжелые повреждения и вынуждены были вернуться на свой авианосец. Несмотря на эти атаки, немецкие и итальянские самолеты-разведчики продолжали упорно следить за конвоем. Периодически по ним открывали огонь крейсера и эсминцы, но без видимых результатов. В результате командование держав Оси постоянно получало точные сведения о местонахождении конвоя и продолжало готовить новые удары по нему. С 18.45 до 21.02 последовали три налета Экипаж 2-й эскадрильи Aufkl.Gr.122, успешно завершивший 2000-й вылет своей эскадрильи, аэродром Трапани, Сицилия, 23 августа 1942 г. Слева направо: бортрадист унтер-офицер Мерц (Merz), бортстрелок ефрейтор Фастенродт (Fastenrodt), пилот обер-фельдфебель Альфред Нич (Alfred Nitsch), штурман и командир экипажа обер-лейтенант Боурнот (Bournot) пикирующих бомбардировщиков и торпедоносцев, в результате которых был сильно поврежден авианосец «Индомитабл» и потоплены два транспорта. При этом итальянцы безуспешно пытались применить свое «чудо-оружие» — радиоуправляемый бомбардировщик SM.79, нашпигованный взрывчаткой. Однако атака не удалась. «Самолет-снаряд» потерял управление и затем рухнул на территории Алжира, произведя страшный взрыв. В ходе отражения одного из налетов «Мартлиты» из 806 Sqdn. FAA погнались за четырьмя Ju-88, но догнать их не смогли. Зато они случайно натолкнулись на итальянский дальний разведчик Z. 1007b, следивший за конвоем. На нем и выместили злобу. После нескольких атак правый мотор и крыло «Канта» загорелись, и самолет упал в море. Двое летчиков успели выпрыгнуть с парашютом. В ночь на 13 августа около побережья Туниса конвой атаковали подводные лодки и торпедные катера. Особого успеха добился итальянский подводник Ренато Феррини, одним залпом всадивший торпеды в легкий крейсер «Нигерия», крейсер ПВО «Каир» и танкер «Огайо»! После этого строй конвоя рассыпался, и дальше суда следовали фактически мелкими разрозненными группами и в одиночку. Начиная с 08.15 13 августа самолеты-разведчики практически беспрерывно следили за всеми уцелевшими судами, регулярно передавая их координаты. Это позволило пилотам бомбардировщиков потопить еще два ценнейших транспорта. В тот день на свой аэродром на Сицилии не вернулся Ju-88D «F6+KK» из 2-й эскадрильи Aufkl.Gr. 122. Приблизительно в 150 км западнее Мальты разведчик был перехвачен и сбит «Спитфайрами», базировавшимися на острове. Всего из двенадцати транспортов конвоя «Пьедестал» лишь три дошли до Мальты, при этом все они имели различные повреждения. Израненный, но все же не взорвавшийся танкер «Огайо» также смог из последних сил буквально доползти до гавани Ла-Валетты. Однако сражение на этом не закончилось. Утром 14 августа Ju-88D из Aufkl.Gr. 122 обнаружили в районе острова Галита удирающее на запад эскортное соединение «X», состоявшее из уцелевших крейсеров и эсминцев. Немцы решили не упускать такую добычу, тем более что некоторые корабли уже имели повреждения. В 07.30 соединение атаковали семнадцать Ju-88, затем налеты следовали почти беспрерывно, причем к ударам подключились и итальянцы. С самолетов сбрасывались не только бомбы, но и мины, а также Лейтенант Альберт Шайдиг (Albert Scheidig) (слева) получает поздравления после выполненного им 2000-го вылета 1-й эскадрильи Aufkl.Gr.122, аэродром Катания, Сицилия, 1942 г. Экипаж командира Aufkl.Gr.122 оберст-лейтенанта Фритца Кёлера (Fritz Kohler), аэродром Трапани, Сицилия, октябрь 1942 г. Слева направо: пилот обер-лейтенант Шидель (Schiedel), оберст-лейтенант Кёлер, бортстрелок обер-фельдфебель Берлахер (Berlacher), бортрадист обер-фельдфебель Хартвиг (Hartwig) циркулирующие торпеды. Однако несмотря на всю ярость атак, авиация держав Оси смогла лишь повредить легкий крейсер «Кения». В 13.00 в атаку были отправлены сразу 42 бомбардировщика, однако ухудшившаяся погода уже не позволила летчикам обнаружить британцев. И в дальнейшем «Юнкерсы» из Aufkl.Gr. 122 продолжали совершать разведывательные полеты над всей акваторией Средиземного моря, ведя поиск союзнических конвоев. При этом они появлялись даже в таких отдаленных от их баз районах, как Гибралтарский пролив. Правда, не все такие вылеты завершались успешно. Так, например, 11 октября 1942 г. Ju-88D-1 «F6+KK» из 2-й эскадрильи приблизительно в 40–50 км восточнее Гибралтара был перехвачен «Спитфайрами», взлетевшими с аэродрома на этой британской военно-морской базе. В ходе их атак разведчик получил тяжелые повреждения и уже не имел никаких шансов дотянуть до дома. Поэтому пилот повернул к побережью Марокко и совершил вынужденную посадку около порта Мелилья. Эта территория принадлежала Испании, и потому немецкие летчики через некоторое время смогли вернуться в Германию. Цена фотографии Одной из задач дальней авиаразведки Люфтваффе было постоянное наблюдение за вражескими военно-морскими базами и портами. По сделанным разведчиками аэрофотоснимкам можно было определить количество перевозимых войск, техники, снаряжения и топлива, что позволяло в той или иной мере судить о планах противника. Эта информация также давала возможность своевременно организовывать борьбу с морскими конвоями. Одним из ключевых районов, за которым требовалось вести постоянное наблюдение с воздуха, была дельта реки Нил, в Египте. В гавани Александрии располагалась главная база британского Средиземноморского флота. Огромное стратегическое значение для снабжения британских войск на Ближнем и Среднем Востоке имел Суэцкий канал, соединяющий Средиземное и Красное моря и проходивший от Порт-Саида сначала к Исмаилии, далее к Большому Горькому озеру, а затем к Суэцу. Как и все подобные объекты, дельта Нила имела очень сильную ПВО. Около Александрии и Исмаилии располагались несколько аэродромов, на которых базировались истребители. Вокруг базы портов и вдоль канала были расставлены зенитные батареи. Кроме того, огонь по самолетам могла вести и корабельная зенитная артиллерия. С появлением наземных и корабельных радаров англичане получили возможность заблаговременно узнавать о приближении самолетов и приводить в готовность все средства ПВО. Ясно, что разведчики Люфтваффе, появляясь над этим районом, подвергались крайней опасности. Каждый вылет к Александрии, Порт-Сайду или Суэцкому каналу мог стать для экипажа последним. Разведывательные полеты выполнялись регулярно, и также регулярно обратно не возвращался то один, то другой самолет. В качестве примера остановимся на действиях 2-й эскадрильи дальней разведки AufM.Gr. 123. Ее самолеты начали вести постоянное наблюдение за дельтой Нила с мая 1941 г., сразу после того как немецкие войска оккупировали о. Крит и эскадрилья перебазировалась на аэродром Кастелли. 10 июня для очередной аэрофотосъемки гавани Александрии вылетел Ju-88A-5Trop WNr.880601 «4U+AK». На его борту находились: пилот унтер-офицер Альберт Шварц (Albert Schwarz), штурман и он же командир экипажа обер-лейтенант Рихард Керн (Richard Kern), бортрадист Генрих Бастек (Heinrich Bastek) и унтер-офицер Пюттер (Putter) из 40-го полка связи Люфтваффе. То, что в экипаже был прикомандированный специалист по радиосвязи, говорило о том, что это был особо ответственный вылет, требовавший особо квалифицированного персонала. Когда разведчик появился у египетского побережья, ему наперехват с аэродрома Сиди-Ханейш, расположенного около Александрии, поднялись несколько «Томагавков» Mk.II из 250 Sqdn. RAF Среди британских пилотов был флаинг-офицер Хэмлин (J. Hamlyn), который два дня назад — 8 июня — уже перехватил и сбил над базой итальянский разведчик Z.1007. И на этот раз ему снова сопутствовала удача. Хэмлин смог приблизиться к «Юнкерсу» и сбить его. Все четыре члена экипажа разведчика погибли. 12 июля наземные наблюдатели обнаружили в районе аэродрома Эль-Амирия, расположенного в 20 км юго-западнее Александрии, на высоте 8000 м одиночный самолет-разведчик. Это был Ju-88A-5 W.Nr.880531 «4U+CK». Ему на перехват сначала взлетел «Харрикейн» Mk.I флаинг-офицера Берн она Вудварда (v ernon С. Woodward) из 33 Sqdn. RAF, а сразу же вслед за ним и «Харрикейн» Mk.I флаинг-офицера Крокетта (Crockett) из 30 Sqdn. RAF. Набрав 7900 м Ju-88D «4U+KK» из 2-й эскадрильи Aufkl.Gr.123 во время полета над Средиземным морем истребители начали приближаться к «Юнкерсу». Пилот разведчика фельдфебель Йозеф Фершот (Josef Verschoth) попытался оторваться от них привычным приемом, перейдя в пикирование, но те упорно держались за ним. В конце концов, когда разведчик уже летел близко над землей, англичане смогли выйти на дистанцию открытия огня и совместными усилиями сбили его. Самолет загорелся и врезался в землю в 65 км юго-западнее Эль-Амирии.[93] Воспользоваться парашютами было невозможно, и никто из немецких летчиков — пилота фельдфебеля Фершота, штурмана лейтенанта Эдгара Лизенборгса (Edgar Liesenborghs), бортрадиста Фрица Шмидта (Fritz Schmidt) и бортмеханика унтер-офицера Йозефа Штаффлера (Josef Staffier) — не уцелел. Надо отметить, что разведывательные полеты над дельтой Нила выполняли не только одни «Юнкерсы», но и Bf-110. Последние при этом вылетали не с Крита, а с немецких аэродромов в Ливии. Один из таких полетов 25 октября 1941 г. завершился трагически, правда, британская ПВО к этому не имела никакого отношения. Bf-110 W.Nr.2495 «4U+XK» 28-летнего лейтенанта Ханса Зерингера (Hans Sehringer) успешно провел аэрофотосъемку гавани Александрии и возвращался обратно. Он уже пересек линию фронта, когда внезапно отказал один двигатель. Во время аварийной посадки на аэродроме около ливийского города Дерна самолет потерпел катастрофу и загорелся. Бортрадист унтер-офицер Ханс Зольтер (Hans Sorter), который двумя неделями ранее выполнил свой 100-й боевой вылет, погиб. А потерявшего сознание лейтенанта Зерингера из горящих обломков «Мессершмитта», рискуя своей собственной жизнью, вытащил техник унтер-офицер Кюнцер (Kunzer). Рейды над гаванью Александрии продолжались, и 15 февраля 1942 г. из очередного вылета не вернулся Ju-88D-1 W.Nr.881223 «4U+BK». И опять весь его экипаж — пилот унтер-офицер Альберт Мюльхаупт (Alfred Muhlhaupt), штурман лейтенант Ханс Зенке (Hans Zenke), бортрадист Карл Эге (Karl Ege) и бортмеханик унтер-офицер Хайнц Хазенкамп (Heinz Hasenkamp) — погиб. Подготовка к вылету самолета-разведчика Ju-88D «4U+GK» из 2-й эскадрильи Aufkl.Gr.123 Заправка Ju-88D из Aufkl.Gr.123 перед очередным вылетом, Сицилия, 1942 г. 9 апреля в районе Александрии «Харрикейн» из 213 Sqdn. RAF перехватил и сбил Ju-88D-5W.Nr.430011 «4U+ZK». Снова никто из немецких летчиков — пилота унтер-офицера Мартина Кальвитты (Martin Kalwitta), штурмана лейтенанта Карла фон Вальде (Karl von Walde), бортрадиста унтер-офицера Герда Роденнвальдта (Gerd Rodennwaldt) и бортмеханика обер-ефрейтора Вашкау (Waschkau) — не уцелел. 29 апреля «Харрикейн» все из той же 213 Sqdn. RAF севернее Александрии сбил Ju-88D-1 W.Nr.881357 «4U+HK». На этот раз погибли лишь три человека из его экипажа — штурман обер-фельдфебель Курт Рорбах (Kurt Rohrbach), бортрадист Вернер Шпингер (Werner Spinger) и бортмеханик обер-ефрейтор Вольрад (Wohlrad). Пилот же разведчика фельдфебель Курт Зан (Kurt Zahn) успел выпрыгнуть на парашюте и попал в плен. Летом в 3-ю эскадрилью Aufkl.Gr. 123, которая также базировалась на аэродроме Кастелли и испытывала недостаток опытных пилотов, был на три недели командирован опытнейший гауптман Зигфрид Кнемейер из Aufkl.Gr.Ob.d.L. Он со своим экипажем прилетел на новом разведчике Ju-88D-6 и должен был наглядно продемонстрировать, что возможно успешно проводить разведку объектов в дельте Нила. В течение этого периода Кнемейер на своем «Юнкерсе» выполнил несколько вылетов к египетскому побережью для поиска небольших прибрежных конвоев. При этом он обычно летал над морем на высоте менее 92 м, чтобы избежать обнаружения британскими РЛС. В один из дней Кнемейер предпринял утренний разведывательный рейд над дельтой Нила. На этот раз на большой высоте он прошел сначала над Порт-Саидом, затем над Суэцким каналом к Большому Горькому озеру и Суэцу. Там он развернулся и по тому же маршруту пролетел обратно и затем благополучно вернулся в Кастелли, преодолев около 1770 км. Позднее в тот же день Кнемейер снова поднялся в воздух, чтобы сделать новые аэрофотоснимки Порт-Саида, Суэцкого канала, гавани Александрии и кораблей на ее рейде. В целом он в тот день провел в воздухе целых восемь часов. Кнемейер летел на высоте 11 430 м, и поднявшиеся на перехват британские «Спитфайры» напрасно пытались его достать. Немецкие летчики могли спокойно наблюдать за их безуспешными попытками, и позднее Кнемейер вспоминал: «Это было похоже на то, когда смотришь сверху в аквариум и наблюдаешь за плаванием рыб». Три дня спустя, когда Кнемейер на высоте 9448 м в очередной раз пролетал над гаванью Александрии, на его «Юнкерсе» неожиданно отказал левый двигатель. Лишь огромный опыт позволил ему благополучно выпутаться из этой сложной ситуации. Сначала Кнемейер полетел на запад, в направлении Тобрука, постепенно теряя высоту. Это было абсолютно верное решение, так он мог быстро достичь расположения частей немецкого «Африканского корпуса» и тем самым обезопасить себя и свой экипаж, если вдруг откажет и второй мотор. Только после этого он развернулся на север и, преодолев на одном двигателе еще 322 км над Средиземным морем, приземлился в Кастелли. На аэрофотоснимках, сделанных Кнемейером в ходе этих полетов, было отлично видно скопление союзнических кораблей в гавани Александрии. Именно они заставили командование 2-го воздушного флота Люфтваффе заподозрить, что англичане собирают новый крупный конвой на Мальту. И действительно, они готовились к операции «Пьедестал». Снимки Кнемейера позволили немцам заранее спланировать свои действия и не дали им быть застигнутыми врасплох. 24 июля из вылета к Порт-Саиду не вернулся Ju-88D-lTrop W.Nr.881071 «4U+FK». Над Средиземным морем, к северу от объекта аэрофотосъемки, он был атакован двухмоторным истребителем Бристоль «Бьюфайтер» Mk.I из 272 Sqdn. RAF. «Юнкере» рухнул в море, и его экипаж — пилота унтер-офицера Ханс-Вернера Фирке (Hans-Werner Fierke), штурмана лейтенанта Карла-Вильгельма Карраса (Karl-Wilhelm Karras), бортрадиста обер-ефрейтора Германа Кёлера (Hermann Kohler) и бортмеханика обер-ефрейтора Гюнтера Вестпала (Gimther Westpahl) — больше никто не видел. 9 сентября с аэродрома Кастелли с заданием провести аэрофотосъемку Порт-Саида вылетел Ju-88D-1 WNr.430166 «4U+PK». Обратно он так и не вернулся, и что с ним произошло, неизвестно. Все четыре человека, находившиеся на его борту — пилот лейтенант Герхард Пихлер (Gerhard Pichler), штурман фельдфебель Фритц Ленер (Fritz Lehner), бортрадист обер-лейтенант Вернер Вестерманн (Werner Westermann) и бортмеханик обер-ефрейтор Вильгельм Хесс (Wilhellm Hess), — были объявлены пропавшими без вести. 1 ноября около Александрии был сбит Ju-88D-1 WNr.430270 «4U+EK». И уже в который раз весь экипаж разведчика — пилот унтер-офицер Альфред Кляйншмидт (Alfred Kleinschmidt), штурман унтер-офицер Эрвин Вагнер (Erwin Wagner), унтер-офицер Альберт Шварц (Albert Schwarz) и обер-ефрейтор Вернер Бодэ (Werner Bode) — погиб. 20 декабря 1942 г. такая же участь постигла в районе Порт-Саида и Ju-88D-lTrop WNr.430273 «4U+KK». И снова его экипаж — пилот унтер-офицер Ханс Цвайгерт (Hans Zweigert), штурман Ханс Шульце (Hans Schulze), бортрадист унтер-офицер Хайнц Дансафер (Hans Dansaver) и бортмеханик обер-ефрейтор Курт Дабельштайн (Kurt Dabelstein) — погиб в полном составе. 27 марта 1943 г. к дельте Нила был направлен Ju-88D-lTrop W.Nr.430505 «4U+IK» с экипажем: пилот унтер-офицер Йоханн Хольцер (Johann Holzer), штурман лейтенант Герберт Бреннеке (Herbert Brennecke), бортрадист унтер-офицер Мартин Кюрстен (Martin Kiirsten) и бортмеханик фельдфебель Вилли Горетцки (W1H Goretzki). Когда разведчик пролетал над Порт-Саидом, его перехватили четыре «Харрикейна» и «Спитфайр» Мк. Уфлаинг-офицера Эйлотта (G. Aylott) из 238 Sqdn. RAF. Пилот «Юнкерса» привычно спикировал к самой поверхности воды, чтобы попытаться уйти от преследователей. Однако Эйлотт удержался у него на хвосте и тремя пушечными очередями практически разнес в клочья левое крыло немецкого разведчика. Экипаж успел покинуть падающий неуправляемый самолет, но высота была уже слишком малой. Купола их парашютов не успели раскрыться, и все четыре летчика разбились при ударе о воду. 13 августа пропал без вести Ju-88D— lTrop wnr.430548 «4U+IK», имевший задание провести аэрофотосъемку гавани Александрии. Его экипаж состоял всего из трех человек: пилота лейтенанта Ханса Петерса (Hans Peters), штурмана обер-фельдфебеля Конрада Хайде (Konrad Heyde) и бортрадиста унтер-офицера Карла-Хайнца Альмштедта (Karl-Heinz Almstedt). Что с ним произошло, неясно, но из данных RAF известно, что накануне — 12 августа — «Спитфайры» из 103 MU перехватили и атаковали над гаванью Александрии одиночный «Юнкере». Затем британские пилоты доложили, что добились попаданий, но не видели, что затем случилось с вражеским самолетом. Возможно, в данные какой-либо из сторон вкралась ошибка, и речь идет об одном и том же дне и самолете. Ju-88T «4U+VK» из 2-й эскадрильи Aufkl.Gr.123, Италия, 1944 г. Ju-88A-6/U обер-фельдфебеля Баха (Bach) из 1-й эскадрильи Aufkl.Gr.123, аэродром Перуджа, Италия, 25 декабря 1943 г. Над Средиземным морем он был атакован истребителями союзников и, уходя от них на предельно малой высоте, повредил деревянные лопасти винтов при ударе о поверхность воды Ровно месяц спустя — 13 сентября 1943 г. — все те же «Спитфайры» из 103 MU в районе Александрии перехватили и сбили новый Ju-88T-1 W.Nr.430879 «4U+7K». И опять все три члена его экипажа — пилот лейтенант Вернер Шиллер (Werner Schiller), штурман фельдфебель Вернер Лауб (Werner Laub), бортрадист Харальд Зиц (Harald Zitz) — пропали без вести. 3 февраля 1944 г. около Порт-Сайда истребителями 451 Sqdn. RAF был сбит Ju-88T-1 WNr.430921 «4U+RK». И в который уже раз из трех человек на его борту — пилота фельдфебеля Адальберта Лангера (Adalbert Langer), штурмана обер-лейтенанта Пауля Даррера (Paul Darrer) и бортрадиста Эрвина Шерма (Erwin Scherm) — никто не уцелел. 3 марта около аэродрома Гадурра, на острове Крит, упал еще один «Юнкере», возвращавшийся после ночного разведывательного полета над Порт-Саидом. Вероятно, он был сбит одним из британских ночных истребителей, которые барражировали на подступах к немецким аэродромам, поджидая взлетавшие и возвращавшиеся самолеты. Эскадрилья потеряла еще один экипаж: пилота фельдфебеля Роберта Гётца (Robert Gotz), штурмана фельдфебеля Хайнца Шмидта (Heinz Schmidt), бортрадиста унтер-офицера Вернера Рёрса (Werner Rohrs) и бортмеханика унтер-офицера Людвига Хубера (LudwigHuber). 25 апреля в районе Александрии новой жертвой «Спитфайров» стал Ju-88D-1 WNr.430575 «4U+HK». Все четыре немецких летчика — пилот фельдфебель Иоахим Людтке (Joachim Liidtke), штурман обер-фельдфебельХанс Фишер (Hans Fischer), бортрадист Иоахим Хохейзель (Joachim Hoheisel) и бортмеханик фельдфебель Фридрих Подцирски (Friedrich Podzierski) — погибли. Вечером 5 сентября 1944 г. с аэродрома Кастелли в направлении Александрии вылетел Ju-88D-1 WNr.430231 «4U+KK». Его пилотировал лично командир 2-й эскадрильи гауптман Гельмут Вейксельбаум (Helmut Weixelbaum). Кроме него, на борту разведчика также были штурман лейтенант Хорст Вольфарт (Horst Wolfarth), бортрадист обер-фельдфебель Артур Бухерт (Arthur Buchert) и военный корреспондент фельдфебель Карл Оттохал (Karl Ottohal), который в воздухе выполнял обязанности бортстрелка. Правда, надо заметить, что Оттохала, судетского немца, экипажи не очень охотно брали с собой в боевые вылеты. Основная профессия корреспондента наложила на него неизгладимый отпечаток, и он когда видел приближавшийся истребитель противника, то первым делом хватался не за пулемет, а за свой фотоаппарат, чтобы сделать эффектный снимок. В районе Александрии «Юнкере» был перехвачен и сбит двумя ночными истребителями «Бьюфайтер». Вейксельбаум, Бухерт и Оттохал погибли. Уцелел лишь один Вольфарт, который, успев выпрыгнуть на парашюте, попал в плен к англичанам. Это был последний самолет, потерянный 2-й эскадрильей дальней разведки Aufkl.Gr. 123 над дельтой Нила. И по какой-то странной иронии судьбы это был именно самолет ее командира, для которого этот вылет тоже стал последним. Всего же во время разведывательных полетов к Александрии и Порт-Саиду с 10 июня 1941 г. по 5 сентября 1944 г. 2-я эскадрилья дальней разведки ƒAufkl.Gr. 123 лишилась шестнадцати самолетов, что было больше ее полной штатной численности. Из шестидесяти членов их экипажей уцелели лишь три человека, двое из которых попали в плен. На вопрос, была ли это достаточная и необходимая цена за аэрофотоснимки британских гаваней, наверное, в полной мере могли ответить лишь те пятьдесят семь не вернувшихся обратно летчиков… Командир авиагруппы Люфтваффе — группенфюрер СС! И в заключении рассказа о некоторых интересных эпизодах в деятельности дальних разведчиков необходимо упомянуть об одном случае, который был поистине уникальным. Общеизвестно, что рейхе маршал Геринг считал Люфтваффе своей полноправной вотчиной и очень ревностно относился к малейшим попыткам вмешательства извне. Дальняя авиаразведка была единственной областью, где ему приходилось мириться с наличием «соседей». Сначала группа Ровеля работала в тесном контакте с Абвером, а затем и пришедшее ей на смену подразделение, о котором пойдет речь позднее, выполняло специальные задания того же Абвера и РСХА. Но даже при этом персонал всех этих особых групп и подразделений полностью принадлежал к Люфтваффе, не говоря уж о рядовых боевых эскадрильях и группах. Было невозможно представить, что Геринг согласился бы на то, чтобы одно из его подразделений возглавил, так сказать, «человек со стороны» и уже тем более из СС. И все-таки однажды невозможное произошло… 25 марта 1901 г. в городке Зонненберг, недалеко от Брауншвейга, в семье школьного учителя по фамилии Альперс (Alpers) родился мальчик, которого назвали Фридрих. Его юность пришлась на годы Первой мировой войны со всеми их лишениями и на первые послевоенные годы с их революционным хаосом. Сдав выпускные экзамены в гимназии, Альперс в мае 1919 г. вступает в т. н. «Добровольческий корпус „Мёркер“. Это было одно из полувоенных формирований, возникших в Германии после ее поражения в войне. Они пополнялись за счет националистически настроенных офицеров, демобилизованных солдат и безработной молодежи. Целью „добровольческих корпусов“ была борьба с изменниками отечества, к которым причислялись социал-демократы, марксисты и евреи, а также «возрождение германского духа». Корпус «Мёркер» был создан 14 декабря 1918 г. генералом Людвигом фон Мёркером (Ludwig von Maercker), на основе его бывшей 218-й пехотной дивизии. В его составе юный Альперс участвовал в боях с народной милицией и рабочими дружинами в Магдебурге, Дрездене и Лейпциге, а также с поляками на территории Верхней Силезии. Начиная с марта 1920 г. Альперс изучал юриспруденцию и общественно-политические науки в университетах Гейдельберга, Мюнхена и Грайфсвальда. Потом он в 1923–1924 гг. работал в торговых фирмах как в Германии, так и в Швейцарии и Великобритании. Затем он приехал в Брауншвейг, где начал работать помощником адвоката. В 1929 г. Альперс, сдав государственные экзамены, получил диплом и начал самостоятельную адвокатскую практику. В том же году — 1 июня — он вступает в НСДАП и получает членский билет № 132812. Он активно участвует в политической деятельности, ив 1930 г. 29-летний Альперс избирается депутатом ландтага Брауншвейга. Затем следует новый шаг — 1 февраля 1931 г. он становится членом СС. Альперс быстро продвигается по эсэсовской иерархической лестнице. 5 января 1932 г. он уже штурмфюрер, т. е. командир «штурма» (Sturm) — подразделения из 70—120 человек. 14 марта того же года он получает звание гауптштурмфюрера, 8 октября — звание штурмбаннфюрера и под его началом уже три «штурма», т. е. 250–600 человек. Затем 3 мая 1933 г. Альперс становится штандартенфюрером СС, т. е. командиром «штандарта» — подразделения, равного по численности пехотному полку. Он характеризовался как «смелый и фанатично преданный национал-социалист». Но даже его собственное руководство отмечало, что он «честолюбивый, бесцеремонный и жестокий». По мнению местных лидеров НСДАП, Альперс допускал применение «излишнего» насилия, и в результате его даже дважды временно отстраняли от командных постов в СС. После прихода нацистов к власти он получает и высокую государственную должность. 8 мая 1933 г. Альперса назначают министром (государственным секретарем) юстиции и финансов в земельном правительстве Брауншвейга. При этом он не стесняется в выборе методов для того, чтобы поставить под контроль нацистов местную юридическую и банковскую систему. Параллельно Альперс назначается егермейстером вновь образованного «охотничьего округа Брауншвейг» (Jagdgau Braunschweig). И в этом качестве он показывает себя опытным царедворцем. Страсть Германа Геринга к охоте была общеизвестна, и потому в 1935 г. в местечке Риддагхаузен, расположенном восточнее Брауншвейга, Альперс строит для главного егермейстера Рейха т. н. «охотничий дом» и «соколиный двор». Тем временем идет в гору и его карьера в СС. 9 ноября 1934 г. Альперс получил звание обер-фюрера, 30 января 1936 г. — звание бригаденфюрера, ас 1 декабря 1937 г. он член личного штаба рейхсфюрера СС Гиммлера. 1 декабря 1937 г. Альперс «меняет» в земельном правительстве Брауншвейга свой прежний пост на пост министра внутренних дел. Ему подчинялась вспомогательная полиция СС, и он лично или косвенно отвечал за многие ее жестокие акции, включая убийства политических противников режима. В том же году Альперс по личной инициативе Геринга, оценившего его старания, был параллельно назначен генеральным лесничим Пруссии и государственным секретарем в управлении лесов Рейха. Кроме того, специально «под него» в земельном правительстве Брауншвейга учреждается министерство по делам лесного хозяйства и охоты. Проходит три с небольшим года, и 20 апреля 1941 г. Альперсу присваивают звание группенфюрера. Казалось бы, чего еще требуется — карьера складывается великолепно, есть награды от рейхсфюрера СС и прочие блага. Однако вскоре жизнь Альперса круто меняется. Его честолюбие требует боевых наград, а их можно получить только на фронте. Ju-88D-1 «4N+DK» из 2-й эскадрильи Aufkl.Gr.22, старший техник докладывает командиру экипажа о готовности разведчика к вылету Экипаж Ju-188 из 3-й эскадрильи Aufkl.Gr.33 после успешного завершения 1000-го вылета своей эскадрильи В январе 1942 г., пользуясь своими хорошими «охотничьими» отношениями с Герингом, он вступает в Люфтваффе. Однако есть одна серьезная проблема. У Альперса нет никакого военного образования, в то время как, согласно табели о рангах Третьего рейха, его звание группенфюрера СС соответствует званию генерал-лейтенанта. В итоге рейхсмаршал присваивает ему звание… гауптмана резерва Люфтваффе. Можно сказать, что Альперс выбрал подходящий момент для вступления в Люфтваффе — в них начинается реорганизация системы управления разведывательными эскадрильями. На южном фланге Восточного фронта, в зоне ответственности 4-го воздушного флота, создается 4-я группа дальней авиаразведки (FAGr.4). Она не имеет своих самолетов и лишь координирует действия приданных ей пяти эскадрилий: 3.(F)/Aufkl.Gr. 10, l.(F)/Aufkl.Gr.Nacht, 2.(F)Aufkl.Gr.Ob.d.L., 2.(F)/Aufkl.Gr.22n3.(F)/Aufkl.Gr.33. В том же месяце Альперс отправляется в Николаев,[94] где тогда располагался штаб FAGr.4, и принимает командование над вновь сформированной авиагруппой. Несомненно, обладая личной храбростью, Альперс участвует в боевых вылетах. Сначала его награждают Железными Крестами 2-го и 1-го классов, а затем 20 апреля — Германским Крестом в Золоте. 1 июня Геринг присваивает ему звание майора резерва Люфтваффе, и, наконец, 14 октября командир FAGr.4 получает Рыцарский Крест. С одной стороны, столь быстрое, применительно к разведывательной авиации, награждение его Рыцарским Крестом можно объяснить общими успехами Вермахта летом — в начале осени 1942 г. Но, с другой стороны, видимо, не последнюю роль в этом сыграли личное честолюбие Альперса и его связи на самом верху. Как бы там ни было, но за десять месяцев пребывания на Восточном фронте Альперс получил все, что хотел. Группенфюреру СС в общем-то там больше делать было нечего, и в том же октябре 1942 г. он сдал командование FAGr.4 майору Курту Магнусу (Kurt Magnus). Альперс вернулся в Германию, к своим прежним обязанностям, и затем 1 июня 1943 г. получил звание обер-группенфюрера СС. Подобно Герингу, он не стеснялся пользоваться своим положением егермейстера и главы министерства по делам лесного хозяйства и охоты Брауншвейга. Со временем в руководящие органы НСДАП и даже в СД стало поступать все больше жалоб, а фактически доносов о его злоупотреблениях служебным положением. Командир 4-й группы дальней авиаразведки Люфтваффе группенфюрер СС Фридрих Альперс. На левой стороне его эсэсовского кителя укреплены два знака, которые могли получить только члены экипажей самолетов-разведчиков Люфтваффе: вверху — Знак за боевые разведывательные вылеты, внизу — Знак летчика-наблюдателя Вероятно, именно это послужило главной причиной того, что летом 1944 г. Альперс снова решает отправиться на фронт. И опять он обращается к Герингу, который на этот раз направляет его уже не в авиацию, а в наземные части Люфтваффе. 21 августа майор резерва Альперс был назначен командиром 9-го парашютно-десантного полка (9.Fallschirmjager Regiment). 3-я парашютно-десантная дивизия, в состав которой входил полк Альперса, тогда вела бои в районе французско-бельгийской границы, прикрывая поспешное отступление немецких войск. Десантники несли серьезные потери, так, 20 августа был тяжело ранен командир дивизии генерал-лейтенант Рихард Шимпф. Альперс пробыл в новой должности всего тринадцать дней. Уже 3 сентября 1944 г. в бою в районе бельгийского города Монс он получил тяжелое ранение и, не желая попасть в плен к союзникам, застрелился. Так завершилась карьера обер-группенфюрера СС в Люфтваффе. Проблемы дальней разведки над Англией К концу 1943 г. в связи с общим ухудшающимся положением на фронтах ведение дальней авиаразведки значительно затруднилось. Особенно выросли потери над Средиземным морем и Италией. А дневные вылеты над территорией Англии и вовсе стали самоубийственными. К этому времени британская система ПВО достигла своего совершенства. Сеть многочисленных РЛС перекрывала всю территорию страны и подступы к ней, так что ни один самолет не мог подобраться незамеченным. Огромное количество «Спитфайров» и «Бьюфайтеров» были готовы в любую минуту днем и ночью подняться на перехват. Были созданы целые зоны противовоздушной обороны, в которых появление немецких самолетов полностью исключалось. Поэтому с осени 1943 г. дневные полеты немецких дальних разведчиков стали большой редкостью и вскоре могли полностью прекратиться. В этих условиях надежда была только на новые самолеты. Фирма «Юнкере» с 1941 г. вела работы по модернизации своего двухмоторного детища и в итоге создала прототип Ju-88V44 «NF+KQ», позднее получивший наименование Ju-188. Эта машина сильно отличалась от своего прародителя. Размах крыльев увеличился до 22 м, кардинально изменилась хвостовая часть фюзеляжа, увеличилась кабина, в верхней части которой установили вращающуюся башню с 13-мм пулеметом MG131. Новый самолет изначально создавался как скоростной бомбардировщик, но в 1943 г., как обычно, появилась и его разведывательная версия Ju-188D. Она была оснащена двумя звездообразными двигателями BMW801D-2 мощностью по 1700 л.с. и могла развивать скорость 485 км/ч. На самолете стояли две автоматические аэрофотокамеры Rb 50/30 либо Rb 75/30. Позднее появились разведывательные модификации Ju-188E, F-1, F-2 и Т-1. До конца 1943 г. немецкая промышленность изготовила 283 Ju-188, в следующем году — еще 793 штуки. Из этого числа 570 машин были выпущены в варианте разведчика. Боевой дебют нового самолета состоялся в ночь на 19 августа 1943 г., когда три Ju-188E-1 из 4-й эскадрильи KG66 участвовали в налете на г. Линкольн. В дальнейшем новые «Юнкерсы» активно применялись для ночных налетов на Англию не только в качестве бомбардировщиков, но и как самолеты-осветители, которые в Люфтваффе назывались «цельфиндерами» (Zeilfinder). В сентябре того же года первые Ju-188F поступили на вооружение 3-й эскадрильи AufM.Gr. 121, которая действовала на южном фланге Восточного фронта. К январю 1944 г. на них летали еще четыре эскадрильи: 4./Aufkl.Gr.ll, базировавшаяся на аэродроме Барановичи, в Белоруссии, 1. и 3./Aufkl.Gr.22, действовавшие соответственно из Ваернеса, в Норвегии, и Риги, в Латвии, а также l./Aufkl.Gr.l24, базировавшаяся в норвежском Киркенесе. Вскоре новые Ju-188D-2 были применены и для ночной разведки. Для этого, помимо фотокамер для съемки в темноте, на них был установлен и радар FuG 200 «Хоэнтвиль». В разведывательных вариантах «Юнкерса» бомбовые отсеки использовались для подвески дополнительных топливных баков: в передний устанавливался бак объемом 1280 литров, в задний — бак объемом 600 литров. Еще две емкости по 900 литров можно было подвесить под крыльями. При максимальной загрузке Ju-188 мог совершать полеты на расстояние 3400 км! Учитывая высокую пожароопасность при столь больших запасах бензина, на самолете была установлена система аварийного слива топлива через патрубок в хвостовой части фюзеляжа. Однако при очевидных преимуществах Ju-188 все же незначительно превосходил своего легендарного предшественника. Максимальная скорость около 500 км/ч к 1944 г. уже не обеспечивала неуязвимость от вражеских истребителей, особенно английских и американских. Предельная высота 11 000 м также не гарантировала безопасность во время аэрофотосъемки. Посему появление нового «Юнкерса» так и не решило проблему авиаразведки на Западном фронте. Попытки же использовать для дальней разведки стратегический бомбардировщик Не-177 «Грайф» не увенчались успехом. В начале 1944 г. шесть «Хейнкелей» из II./KG40 некоторое время выполняли разведывательные полеты над Атлантикой, однако из-за недостаточной надежности двигателей и сравнительно невысокой скорости проявили себя плохо. Не-177 использовались и в эскадрилье метеоразведки Wekusta 2/ Ob.d.L., базировавшейся на аэродроме Бордо-Мериньяк. Однако и в этом качестве «Грайфы» прослужили недолго, и в конце лета 1944 г. их сменили Ju-188. На Восточном фронте «Хейнкели» использовались с гораздо большим успехом. Именно Не-177 лейтенанта Ханса Мюллера из 2-й эскадрильи AufM.Gr. 100 утром 21 июня сфотографировал аэродром Полтава, на котором стояли 73 американских В-17. И это послужило началом для одной из самых известных операций бомбардировочной авиации Люфтваффе. Весной 1944 г. дневные полеты дальних разведчиков над Англией практически прекратились. Лишь в апреле были предприняты попытки сфотографировать южные районы страны и военно-морскую базу Скапа-Флоу. Однако полученных с огромным трудом весьма скудных данных оказалось явно недостаточно. Британская ПВО выиграла битву, продолжавшуюся с самого начала войны. Это имело самые катастрофические последствия для Германии. Командование Вермахта и руководство Третьего рейха не имели почти никаких сведений о подготовке союзников к форсированию пролива Ла-Манш. При прогнозировании сроков высадки приходилось лишь опираться на косвенные данные метеоразведки, на основании которых можно было лишь предполагать, в какие дни она вряд ли состоится. Впрочем, это нисколько не помогло, и 6 июня 1944 г. армады кораблей практически незаметно подошли к французскому берегу. Началась крупнейшая в истории десантная операция «Оверлорд». Но и в дальнейшем отсутствие аэрофотосъемки роковым образом влияло на принятие решений. Германское командование не могло верно оценить обстановку на плацдармах и определить вероятное направление ударов, в связи с чем бросало свои скудные резервы на второстепенные участки практически наугад. Так же происходило и в последующие месяцы. Отсутствие регулярных данных авиаразведки не позволяло принимать своевременные решения. Из-за сильной ПВО союзников самолеты-разведчики не могли производить съемку объектов, пролетая строго над ними, поэтому в распоряжение немецкого командования в основном поступали лишь снимки, сделанные под углом и с большого расстояния. Именно этот полный провал привел к общему кризису стратегии Главного командования Вермахта, которому почти никогда не удавалось определить направление ударов противника, а это вело к постоянному распылению сил по фронту. Гитлер же панически боялся высадки союзников в Норвегии или Голландии, хотя воздушная разведка могла бы развеять эти опасения и позволить перебросить значительные силы оттуда в Западную Европу…